+7 (967) 016-80-10
+7 (967) 016-80-10
24 октября 2019
Александра Андреевна Абакумова, 2.05.1922 г., в годы войны служила в 289-м отдельном зенитно-артиллерийском полку, охранявшем небо над Москвой. Потом были Сталинград, Курская дуга. День Победы она встретила в эшелоне, который направлялся на Дальний Восток. В 95 лет Александра Андреевна еще работала председателем Комиссии по работе среди женщин Комитета ветеранов РБ в Доме офицеров и председателем клуба «Фронтовые подруги».
Это её история на конкурс:
«Я многое испытала, начиная с 1942 года. Ушла добровольцем на фронт со второго курса речного техникума. Служила в армии, в артиллерии, была командиром прибора управления зенитным артиллерийским огнём. Уже тогда я руководила коллективом из десяти человек. Я была солдатом, а на фронте нередко возникали сложные ситуации, приходилось решать такие вопросы, которые заставляли многому учиться. Так выработался у меня характер, который позволил преодолевать трудности не только на войне, но и в трудовой жизни. В 1948 году я закончила речной техникум имени Кулибина в городе Горький, и было распределение, кто куда хочет. Нам предложили несколько направлений и городов, и я выбрала город Уфу, где было семь мест для выпускников. Нам хвалили Уфу, что там судостроительное предприятие, что Бельское речное пароходство очень эффективное и город хороший. Я совсем не представляла Уфу. По рекомендации моего преподавателя, которого я очень уважала, семь человек из нашего техникума, из девушек я была только одна, выбрали башкирскую столицу. Мы приехали сюда не все сразу, а по отдельности. Когда я плыла в Уфу на пассажирском пароходе, познакомилась с начальником планового отдела пароходства Даниловым Николаем Андреевичем. Он тоже нахваливал своё предприятие, что там очень хорошо работать, люди дружные. Приехала я на пристань, вокзал речной, посмотрела. Было очень грязно, подняться на гору тоже было тяжело. Грязь и гора, ничего приглядного, приветливого не получилось. Настроение у меня было неважным. Николай Андреевич хорошо меня сопровождал, как отец, рекомендацию дал. На следующий день я пришла в Бельское речное пароходство. Меня принял заместитель начальника, Елизарьев, посмотрел мой диплом, говорит: «Хорошо». Пошёл к начальнику, к Мясникову, переговорили они и направили меня в мастерские «Дербешка» на должность мастера котельно-сварочного цеха. Что такое котельно-сварочный цех для меня было в полном объёме не переваримо, потому что такое производство я совершенно плохо знала. Поехали мы на пароходе. А «Дербешка» находится в Татарии, но тоже входил в состав Бельского пароходства. Рано утром прибыли в Дербешку. Им позвонили и сообщили, что приезжает новый мастер котельно-сварочного цеха, у них не было человека на этой должности. Меня встретил начальник пристани. Жду, когда меня позовут в машину. Вдруг кричат: «Вот девушка приехала, девушка приехала!» Откуда приехала, что приехала, кто кричит? Потом глаза свои подняла наверх, смотрю, на горе этой пристани стоит транспорт, но никакой машины не было. Стояла подвода, как бы транспорт, который прибыл за мной. Стоит передо мной бык, запряжен в телегу. Спрашиваю начальника пристани: «Это за кем приехали?» - Это за Вами приехал транспорт. Я говорю: «За кем?» - За Вами. Взяли мои пожитки и понесли вверх. Положили мой чемодан на эту грязную телегу, говорят: «Садись». Я сразу сесть побоялась, не поверила, что это за мной приехали. А возчик, который бегал около этого быка, говорит мне по-татарски что-то, я не пойму: «Утыр, утыр». Я не понимаю. Взял меня за плечи и опять говорит: «Утыр, утыр», - и толкает меня к этой телеге. Пришлось сесть. Управление находилось приблизительно полкилометра от пристани. Бык идёт и идёт, он не спешит. По берегу Камы доехали до управления, было воскресенье. Начальство всё отдыхает, раннее утро. Подъехали мы к конторе, там никого. Возчик убежал директора будить. Разбудили главного инженера, говорят: «Приехал специалист». Тот выбежал в нижнем белье из дома, я тоже перепугалась. Он спрашивает по-русски, фамилия его Буяхчев, пожилой мужчина: «Кто ищет меня?» Я стою с чемоданом, жду, когда он подойдёт. А он увидел меня, бегом обратно в дом одеваться. Я показала бумаги, и он повёл меня в контору, где определили меня на ночь в одном из кабинетов, там я спала на столах. В восемь часов утра пришёл директор, собрался руководящий состав, секретарь партийной организации, женщина была. Они посмотрели мои документы, но были не в восторге от прибытия такого мастера. Они ждали более-менее квалифицированного мужчину, а пришла маленькая хрупкая девушка. Мне было уже двадцать лет, но я была и по фигуре, и ростом очень миниатюрная. Тяжело вздохнули, вызвали начальника цеха Перцева Петра Алексеевича. Он тоже посмотрел на меня плачевно и, наверно, подумал: «Что же я с тобой буду делать?» Рассказывает мне: «Ведь цех то котельно-сварочный, сорок мужиков, а вы будете мастером. Что мне с Вами делать?» А я не расстроилась, что он такими плачевными словами меня спрашивает, говорю: «Мастером буду, вы будете помогать мне». Но, что такое мастер и как работать с таким коллективом, я не имела абсолютно никакого представления. Началась рабочая неделя, Пётр Алексеевич представил меня рабочим. Там были деды с бородами, по возрасту в отцы подходили. Большинство говорило по-татарски, русский язык совершенно не понимали. Они занимались ремонтом барж. Одна из них находилась в доке. Начальник цеха сказал: «Вот вам мастер, будете её учить и слушать», - и покинул меня, оставил одну наедине с рабочими. Они разошлись, ни слова не говоря, косо смотря на меня. День был солнечный, сварщики легли на палубу загорать, а пожилые люди, высокого класса специалисты, с жалостью смотрели на меня. Похоже, что я не понимала, что происходит с рабочими, и что может произойти со мной. Я села на кнехт, это тумба для крепления тросов, взяла секундомер просто так для успокоения и думаю: «Что же мне делать? Ведь я же солдат». Мне было обидно, но я их понимала, что они думают о таком мастере, который должен быть руководителем. Я для них ещё не руководитель. Я сидела и думала: «Как же мне поступить?» Молодой специалист, брошенный один на этот «остров». Я одна на этой барже. Ничего им не сказала. Команду о начале работы давал им начальник цеха. Я ждала, когда они начнут работать, но никто не приступил к своим обязанностям. Как же мне поступить? Как мне выйти из этой ситуации? В руках у меня был секундомер, я заметила время. Сижу час, никто не поднимается, сижу два часа. Сварщики были молодые, они встали и ушли. Пожилые люди, кто-то взялся за какую-то работу, ремонт. И когда подошёл обед, я встала и сказала: «Дорогие товарищи, вы все приходитесь мне отцами, я для вас дочка, но вы никто не работали два часа до обеда. В наряде я ставлю всем прогул». И ушла с дока, ушла с баржи и пришла в контору. Меня душили слёзы отчаяния от такого их поступка. А вечером в конце рабочего дня меня вызывает директор мастерских, Чиглинцев тогда был, и говорит: «Как же вы могли сказать им, что у них прогул, что они не работали. Вы ещё ни часу не работали и такое им объявили». Вместо того, чтобы меня поддержать, как молодого специалиста, такие слова директора показались мне настолько обидными, что я не выдержала и в отчаянии сказала грубость: «Это вы так выучили своих рабочих, как они встретили молодого специалиста. Отцы, мои отцы». И, в общем, оказался виноват директор, что не воспитал своих рабочих. Вот такой поступок. А потом я поняла, что должна знать эту работу в совершенстве и прежде всего завоевать доверие коллектива. На следующий день я разделила всех на группы: сварщиков отдельно, котельщиков отдельно, зенковщиц отдельно. Суда строили под заклёпку, а позднее освоили сварку. И к каждому из рабочих я подходила по отдельности, я хотела знать прежде всего характер, настроение каждого и старалась с ними переговорить не как специалист, а как дочь, пришедшая к ним на работу. Я просила их научить меня и рассказать то, что я знала по-учёному, теоретически, чтобы они показали практически, как что называется, и как делается. И к моему удивлению всё очень хорошо сложилось, они оттаяли, их отношение ко мне совершенно изменилось. Они стали меня не просто спрашивать, а и советовать, как сделать то или иное задание. Это мне в дальнейшем очень помогло. Я поняла, что поскольку большинство татары, русских было очень мало, мне надо было изучить татарский язык. Вечером я пригласила женщину, татарку, она очень хорошо знала свой родной язык. Она говорила мне некоторые слова, рассказывала, я записывала. И, конечно, сразу я не могла освоить. Каждое слово я твердила, повторяла и составляла предложения, иногда неправильно, иногда с ошибками. Но все разговаривали по-татарски, и это мне помогало. Я начала осваивать татарский язык. Появилась взаимная дружба, и, когда я начинала разговаривать по-татарски, рабочие мне с удовольствием подсказывали, даже приглашали по-татарски в гости: и на обед, и на какой-нибудь праздник. Взаимная связь этих людей со мной, как с русским человеком и как с мастером, меня очень радовала. Постепенно я вошла в их общую «семью». И они уже признавали меня мастером. Когда мы построили первую баржу 4020, я очень волновалась, потому что не знала, насколько правильно мы её сделали. Требовалось, чтобы она не утонула, не перевернулась. Из дока был назначен вывод капитально отремонтированной баржи, обычно это делалось ночью. Присутствовали все: конструктор, начальник цеха, рабочие и мастер – это я. При выходе из дока этой баржи переживали все, но я волновалась больше всех. Баржа вышла спокойно, не перевернулась и стояла на месте. Это была для меня победа, первая победа в моей жизни именно на производстве».
Войну Александра Андреевна Абакумова встретила в Нижнем Новгороде, будучи студенткой.
«Помню, в тот день я собиралась в училище, вокруг репродуктора на остановке столпился народ. Когда заговорил Левитан, все стихли. Он объявил, что началась война. Молча люди сели в трамвай и поехали. Страха не было, была решимость до конца разделить судьбу Родины, – вспоминает Александра Андреевна. Так на четыре долгих года студентке Саше и всей стране пришлось забыть о мирной жизни. Желание самой отправиться на фронт в Саше окрепло, когда пришлось столкнуться со смертью близких людей. «Мы с ребятами вышли из училища и направились к памятнику Чкалову, возле которого часто собирались после учебы. В это время на город был совершен авианалет – немецкие самолёты пролетели совсем низко. Один из них дал пулеметную очередь по нашей группе. Задело многих, некоторые погибли. Это было страшное чувство – ты жив, а твои одногруппники погибают на глазах. Этот случай послужил толчком для нас, девчонок, к тому, чтобы поехать на фронт».
В военкомате долго отказывали, но вскоре в армию начали набирать и девушек тоже. Их приняли и зачислили в войска противовоздушной обороны. Битва за Москву Александру зачислили в 289-й отдельный зенитно-артиллерийский полк. После недолгого обучения зенитчиц отправили прямо к Москве, у стен которой уже стоял враг. «Нашу дивизию, несколько батарей, расположили на реке Клязьме. Оттуда мы охраняли небо над Москвой. Бомбили каждый день – немецкие самолеты летали постоянно. Чаще всего ночью, поэтому спать приходилось днем. Нередко – прямо на орудиях», – рассказывает Александра Абакумова. Главной задачей полка было не допустить разрушения немцами канала имени Москвы. Канал собирает в себя множество рек и является источником воды для столицы – любое повреждение шлюзов могло затопить город. Немцы хотели даже соорудить на месте затопленного города плавучий памятник своей победе. Но им это не удалось. «Большой вклад в оборону Москвы внесли даже не армия и солдаты, а сами жители города – все они, от мала до велика, вышли на защиту столицы. В тяжелейших условиях нам удалось защитить Москву и нанести немцам сокрушительное поражение в битвах за город», – вспоминает Александра Андреевна.
«Мы подменяли на фронте мужчин»
Когда линия фронта была отброшена от Москвы, дивизия Александры попала на Сталинградскую битву. Их зенитный расчет располагался прямо на Мамаевом кургане. «Бомбежка была страшной – земля была вскопана бомбами, словно чудовищным плугом. Там нашими зенитками был сбит самолет именитого аса Люфтваффе. Его фамилию знали все пилоты по обе стороны фронта. Лётчик успел выбраться из прошитой осколками машины, раскрыть парашют и приземлился прямо к нам на Мамаев курган. Мы окружили его, но сопротивляться он и не думал – немец был поражен тем, что был сбит и взят в плен девчонками», – не без гордости вспоминает Александра Абакумова. После битвы за Сталинград дивизию перебросили к Курской дуге: «Артиллерийские части располагались в стороне от основного сражения, но всю битву я видела своими глазами – как схлестывались стальные лавины танковых построений, а в небе стаей стервятников реяли десятки самолетов. Стволы наших орудий раскалило докрасна – артиллерийская канонада не смолкала ни днем, ни ночью. Все мы тогда сильно оглохли от выстрелов, к тому же уставали до ужаса. Девушки таскали тяжелые снаряды для крупнокалиберных пушек, чистили стволы после стрельбы шомполами, порой даже заменяли номера в расчетах, когда мужчины выбывали из строя. Там, на фронте, нам приходилось учиться всему».
«Люди кричали и плакали от радости».
Ближе к концу войны, когда линия фронта была уже далеко от советских границ и Красная Армия маршировала к Берлину, часть дивизии Абакумовой расформировали, и некоторых бойцов, в том числе её, отправили через всю страну на Дальний Восток, воевать с Японией.
«Мы очень долго ехали, проезжали Байкал, как вдруг состав остановился у полустанка. Люди на перроне стучали в стены вагона, требовали, чтобы красноармейцы вышли. Снаружи была большая толпа народу, солдат стали подхватывать на руки, качать, подбрасывать в воздух – люди кричали и плакали от радости. Это было 9 мая 1945 года. Война закончилась», – вспоминает ветеран.
Почетной грамотой Республики Башкортостан была награждена Александра Андреевна Абакумова — участница Великой Отечественной войны, председатель клуба «Фронтовые подруги», председатель Комиссии по работе среди женщин Комитета ветеранов РБ. От всего сердца поздравляем уважаемую Александру Андреевну с заслуженной наградой!
Другие события
4 ноября 2023
День народного единства — это не только день единения всех, живущих в России сейчас.
29 октября 2023
Ежегодно 29 октября проходит Всемирный день борьбы с инсультом.
